Эльгаладна
Всегда не вполне верно представлять какие-либо культурные явления в виде законченных схем, механичных теорий. Культура настолько сложное явление, что описать ее достаточным образом можно разве что в традициях именно мыслителей древности, которые, рассматривая даже мельчайший вопрос, умудрялись охватывать взором всю Вселенную.
Но - хотя и непреодолимо желание составить эту статью в духе древних, боюсь, это было бы слишком длинно и сложно для восприятия, а главное – для воплощения на практике.
Поэтому, обращаясь к этой статье, будем иметь в виду, что это схема, теория, которая, для того, чтобы стать серьезным исследованием, должна быть более глубоко осмыслена и значительно дополнена.
I. Наука о науке.
Начнем с разъяснения терминов. Современная культурологическая энциклопедия (1) определяет науку как "область культуры, связанную со специализированной деятельностью по созданию системы знания о природе, обществе и человеке". Современное научное знание - это множество естественных, общественных и гуманитарных дисциплин. Наука стремится описывать, объяснять и предсказывать, и делать все это объективно, системно, логично, используя искусственный язык. Развитие научного знания связано с постановкой и разрешением проблем. Проблема — это своеобразное знание о незнании, указание на факт незнания. Проблема рождает эмпирический поиск, сбор данных. "Для этого ученые прибегают к наблюдению, измерению, эксперименту, модельному воспроизведению и т.д. изучаемых явлений, процессов. Собирание и обобщение фактов — не самоцель для ученого, ибо под покровом ... данного раскрывается нечто общее, повторяющееся и потому заслуживающее возведения в ранг существенного, закономерного". Поиск завершается изложением теории, "и первый шаг на этом пути — выдвижение гипотез". Лучшая или более точно подтвердившаяся гипотеза становится ведущей теорией. Теория упорядочивается и излагается в соответствии с жесткой структурой.
Это определение поможет нам осмыслить то, что мы сейчас, в современном мире, понимаем под наукой. От него же мы оттолкнемся (пойдем "от противного"), чтобы попытаться возвратиться в тот мир, где все было иначе. Скажем прямо, процесс такого возвращения не может быть легким, и порой образ мыслей и представлений древнего человека или эльфа вообразить себе очень трудно, потому что мы воспитаны совершенно иначе. От привычных систем мышления отказываться трудно и это происходит не за три часа.
Первое, от чего мы откажемся – это понятия специализация и специализированная деятельность, а само слово наука будем применять крайне осторожно. Эти определения для нашего мира не подходят. Науку Средиземья описывают такие слова как знание, мудрость, ремесло. Если бы это не выглядело странно для современного взгляда, то, конечно, статью было бы верно назвать "Знание эльфов и людей Нумэнора…" Ни у эльфов, ни у людей знание не было в чистом виде специфической деятельностью, отделенной от всех остальных. Умение рассуждать не обязано было быть профессией, а умеющий рассуждать не обязан был посвящать свою жизнь выдвижениям гипотез и их доказательству. Он мог и просто – рассуждать.
Знание с необходимостью вырастало из ремесла, которым владел человек или эльф, и из его образа жизни. Знание само могло быть ремеслом и таковым считалось (а не каким-то витанием в каких-то научных облаках). Оно приобреталось в зависимости от среды и интересов и чаще всего один человек или эльф был носителем знаний из очень разных сфер. Обладателей профессии "знать и рассуждать" в Средиземье мы встречаем - например, lambengolmor. Чаще всего (даже у них) знание было прочно сплетено с жизнью и трудом его носителя, или с жизнью и трудом его окружения. Т.е. не существуют отдельно, например, музыка и теория музыки, биология и охота, картография и путешествия и т.д. Те сферы деятельности, которые мы сегодня называем научными (астрономия, языкознание, математика, теология, история и т.д.), тоже являются ремеслами, потому что неразрывно сочетают в себе теорию и практику – сочетают в одном конкретном человеке и эльфе. Это не абстрактные знания, они существуют большей частью потому, что необходимы для жизни (и чем светлее народ, тем вернее это утверждение, тем меньше в жажде знаний пустой гордыни).
Но не только теория и практика, а также и разные сферы знаний и деятельности мысленно крепко связаны в мышлении в единое целое, причем целое имеющее строгую иерархию. Целостность и иерархичность всего корпуса мыслимых в обществе знаний – черта, которую особенно важно осознать. Для древнего вполне нормально и естественно начинать рассуждение отдельных жизненных вопросов с описания законов Вселенной, естественно дополнять такое рассуждение доводами и примерами из самых разных областей знания, так что сегодня это нам может показаться даже несуразным. Однако в древности не было ни узкой специализации, ни узкоспециализированного мышления. Конечно, если речь не идет о самом простом захудалом ремесленнике или крестьянине, которые никогда не интересовались ничем, кроме своей мастерской или поля. Хотя, поверьте, если дать им волю что-то объяснить, они все равно объяснят в мировых масштабах, пусть это и будут масштабы того крошечного мира, который они знают.
Ценности, к которым стремится знающий, ученый (тот, которого научили) – это конкретная польза и понимание мироздания (т.е. мудрость). Понимание мироздания, конечно же, не входит в противоречие с конкретной полезностью, а воспринимается как высшая польза (конфликта между полезностью и теорией не существует или он наличествует в зарождающемся виде у нумэнорцев) И здесь, как аксиому нужно запомнить слова Аристотеля: "Во-первых, мы предполагаем, что мудрый, насколько это возможно, знает все, хотя он и не имеет знания о каждом предмете в отдельности. Во-вторых, мы считаем мудрым того, кто способен познать трудное и нелегко постижимое для человека (ведь восприятие чувствами свойственно всем, а потому это легко и ничего мудрого в этом нет). В-третьих, мы считаем, что более мудр во всякой науке тот, кто более точен и более способен научить выявлению причин…", - для развитых людских обществ будет верным и окончание этой цитаты: "и (в четвертых), что из наук в большей мере мудрость та, которая желательна ради нее самой и для познания, нежели та, которая желательна ради извлекаемой из нее пользы, (в-пятых) та, которая главенствует, в большей мере, чем вспомогательная, ибо мудрому надлежит не получать наставления, а наставлять, и не он должен повиноваться другому, а ему тот, кто менее мудр".(2)
Ценностью является не обилие частных знаний, а мудрость, которая понимается, как способность постигнуть и объяснить все (мироздание) и причины всего; как созерцание ЕДИНОГО. (Для Средиземья, в котором Эру Илуватара называют Единым, это просто замечательная игра слов). В данном случае это еще не умозрительное созерцание Бога, как Такового, а созерцание и постижение целостности, единства, мудрости Эа (что в действительности является созерцанием Творца через Творение, но древние это еще не вполне понимают).
Таким образом, древняя мудрость является противоположностью "просветительскому" энциклопедизму, который представляет собой не понимание мироздания, не созерцание единого, а комплекс разрозненных знаний, которые как единое целое уже не воспринимаются.
Далее мы должны уточнить применимость терминов объективное и субъективное к науке Средиземья, а точнее, определенно сказать, что такое разделение в явном виде отсутствует (3). Человек Нумэнора еще не настолько мысленно отделил себя от мира, чтобы быть способным четко различать субъективное и объективное в современном понимании. Для него верным было бы разделение знаний и представлений не по их субъективному или объективному характеру, а по цели – 1) только для себя, 2) для всех и всего мира. Знание и науки "только для себя" станут отличительной чертой культуры черных нумэнорцев, в крайнем своем виде они становятся разрушительны для личности, общества и Арды, поскольку не принимают в расчет ничьи интересы, кроме интересов носителя знаний. Конечно, знание, учитывающее чужие интересы, имеющее своей целью общее благо и благо мира, понимается как общезначимое (такое, которое мы назвали бы объективным. И хотя в этом знании и понимании может быть много того, что некоторые современные люди могли бы назвать субъективным, древний человек, которому такое сказали бы, их не понял бы – он же для всех старается).
Для эльфийских обществ это, в общем, тоже верно. Кроме того, что в них личность сформирована и проявлена гораздо больше, чем в людских обществах, существовавших до Рождества Христова. Но этим личностям свойственно и большее совершенство, долгая жизнь, и поэтому субъективного в их представлениях о мире на несколько порядков меньше, хотя исключить вовсе его нельзя, иначе эльфы не совершали бы проступков или ошибок.
С проблематичностью во II Эпоху (как и в другие Эпохи и исторические эпохи до Нового Времени) тоже складывается неоднозначная ситуация. Ценностью является мудрость, которая не столько решает проблемы, сколько знает и понимает. Поэтому теории, теоретические трактаты и работы, размышления могут строиться и проблематично, и непроблематично - т.е. описательно. Единой заданной системы мыслительного поиска не существует. Поэтому мы не можем говорить о том, что каждая научная работа начинается с постановки проблемы и выдвижения гипотез, является исследованием со сбором данных и экспериментами, а заканчивается решением проблемы или планом ее решения и изложением всего научным языком. Среди древних работ могут быть и такие, которые только и делают, что описывают проблему, не давая ее решения. Могут быть работы без гипотез и сборов данных – или из одних гипотез и сборов данных, могут быть работы практические и умозрительные. Могут быть "суммы" (трактаты, претендующие на "тотальное", полное - логическое или созерцательно-проникновенное - описание мира или какого-то объекта), или работы, описывающие только некоторые черты или особенности исследуемого.
Что же до эксперимента, то такого необходимого элемента исследования не существует, как и отдельного языка (ведь действительно, языки некоторых сфер современной науки уже по праву могут считаться иностранными). Очень часто многолетняя практика и так предшествует изложению теории. Новшества, конечно же, пробовали применять. Но не потому, что это правило научного поиска, а потому что надо же было попробовать! А если не надо, то и не пробовали, так обходились.(4)
Идея эволюции теоретических представлений, научно-технического прогресса людям и эльфам незнакома. Прежде всего потому, что свои чаяния и надежды на счастье они полагают не в этом. Скажите им - "светлое будущее наступит тогда, когда у каждой семьи будет автомобиль и холодильник", или "когда мы найдем лекарства от рака" или "когда мы поселимся на соседней планете". Вы заставите эльфов и людей Средиземья долго и мучительно думать, как все эти вещи и события могут поспособствовать победе над Морготом и Второму хору. Действительно, как? Какую можно увидеть связь между этим и Светлым Будущим?
Эволюция и прогресс не являются фетишами и богами их обществ. Развитие знаний понимается как разъяснение уже известного, как, в общем-то, возвращение к тому, что уже знал раньше (ты или твои предки). Развитие не является ценностью само по себе, как в современной науке и технике (что в результате приводит к ситуации – лишь бы развиваться и достигать, а нужно это человечеству, полезно ему или вредно – не так уж важно - об этом можно дискутировать, но процесса это не остановит никогда. Все работает как неостановимая дурная бесконечность, в которую человек себя загнал и не может выбраться (5)). Даже в худшие годы Нумэнора у развития по прежнему была цель – получить то, что человек должен иметь по праву. И суть разрушительности только в непонимании своих исконных прав и приписывании себе чужих.
Дело в том, что самые важные знания и представления о мире для благих народов Арды во времени находятся в прошлом – в том времени, когда Эру ("Голос"), Валар, а кому-то - эльфы поведали историю, смысл и строение этого Мира. Основное, самое главное знание для них является ДАННЫМ, причем данным В ПРОШЛОМ, и оно остается непреложной истиной. И - еще раз – самой главной истиной. Они знают, например, что Эру сотворил Арду и никакой эволюции этого знания быть не может, может быть только возвращение к этой истине и попытка более глубокого ее постижения, более глубокого созерцания. Или возможен приход Врага с его ложью, которая заставит усомниться в правдивости переданного Валар и эльфами.
Для эльфийских обществ и людей Нумэнора характерной является печаль по прошлому. Прежде всего по чистоте и незапятнанности жизни после Пробуждения до появления Врага в их жизни. У всех это выражается в том, что прошлое априори считается лучше, чем настоящее, люди прошлого считаются лучше настоящих. Причем люди, как правило, кроме самых-самых мудрых, не знают, собственно, природы такого отношения к прошлому, не знают, что это тоска по жизни до Падения. И если их спросить о том, "почему раньше все было лучше", они вряд ли это упомянут. В крайнем случае, вспомнят про ту историю, как про старую таинственную легенду, обросшую путаными подробностями.
И конечно, все уже достоверно известное, данное в прошлом, истинное, является самой любимой темой для рассуждений мудрых. Рассуждений, цель которых – созерцание, а не эволюция знания, погружение в мироздание, а не поиск нового. В практических целях это, опять же, – не побег за новыми технологиями, а поиск более глубокого понимания законов природы, для более "выгодного" и качественного их использования. Для эльфов и людей незатемненного Нумэнора Арда – союзник. Чем лучше его понимаешь, тем больше он тебе дает. Чем больше его насилуешь ради своих личных целей, тем меньше гармонии в твоей собственной судьбе и судьбе твоего народа (6). И таким образом практические новшества тоже оказываются прояснением уже известного и данного с самого начала.
II. Как мыслю, так и существую.
Прежде чем создавать в себе древнего мыслителя, нужно, собственно, понять хотя бы в общих чертах образ его мыслей, образ его мира.
Образ мира складывается из ощущения – 1) самого себя, 2) пространства, 3) времени, 4) Творца. Все эти составляющие и их восприятие на практике неразделимы. Их переплетение и взаимодействие в личности и обществе "задает алгоритм любой культуры" (7). В дальнейшем мы рассмотрим, каковы они в каждой из рассматриваемых культур.
1) Личность.
Определенная культура и образ мыслей формируются в сильной зависимости от того, как человек или эльф воспринимает сам себя, какие имеет представления о Воплощенных – их величине, значимости в мире, допустимых для них пределах активности. Наиболее важно то, насколько в конкретной культуре проявлена индивидуальность личности, насколько отделенным, обособленным от мира и общества воспринимает себя каждый представитель культуры, и главное - доминируют ли для него его собственные интересы.
2) Пространство.
Прежде всего имеет значение сама география местности, в которой живет человек, специфика окружающей среды. Представляется ли пространство замкнутым (предположим, находящимся под куполом неба), ограниченным или бесконечным? Воспринимается земное пространство, как малое, или наоборот – неохватное? Как относится воплощенный к Миру в целом и насколько отделяет его от себя?
3) Время
Время – это нить, на которую нанизывается история каждого человека и каждого народа, его опыт, его ценности, поэтому восприятие его чрезвычайно важно, как и собственно, восприятие самой истории Мира (сущности этой истории, ее истока, ее цели).
На каждого человека одновременно воздействует несколько временных ритмов:
Астрономическое время – время, по которому живет вся Арда, заданное движением небесных тел. Цикличное, равномерное, поделенное на равномерные промежутки, никак не зависящее от человека, но от которого человек зависит – ритм его биологической жизни завязан на этом времени.
Историческое время – время жизни народа или всех Воплощенных. Это время неоднородно, в разных обществах может быть разным. Историческое время может тянуться медленно или быстро бежать, в нем могут быть скачки и т.д. Оно может находиться в сильной зависимости от астрономического времени, и не восприниматься как что-то отдельное. Для эльфов и нумэнорцев это время имеет большое значение в связи с тем, что сама история для них является большой ценностью. Смысл их жизни в первые Эпохи завязан на разворачивающейся истории борьбы с Врагом. Для них историческое время имеет исток и будущий конец, и может выглядеть и как линия, и как развернутая спираль – поскольку в историческом времени можно, при желании, заметить и выделить свой ритм, некие повторения. Ход этого времени может зависеть от действий одной личности, но личность подчиняется ему.
Личностно-историческое время. Этот подвид ритма можно смело вводить для народов, которые глубоко осознают свои действия двигающими историю всей Арды. Это время действий, направленных на то, чтобы история Мира совершилась – прежде всего это, конечно, борьба с Врагом и его слугами. Кроме этого, это время реализации собственного предназначения. Это время линейно, направлено к конечной цели и к концу жизни или всего Мира, но в нем могут быть периоды спадов и подъемов.
Биологическое время – ритм жизни Воплощенного, как биологического существа, направленное от рождения к смерти, к нему относится переживание возраста и его потребности. Большое значение имеет то, насколько человек (эльф) способен влиять на ритм жизни своего тела.
Психологическое время – собственно чисто индивидуальный ритм, формирующийся настроением, состоянием души Воплощенного, которые могут заставлять это время течь медленно или быстро, спокойно или беспокойно и т.д.
Трудовое время - ритмы труда и отдыха, которые варьируются от одного Воплощенного к другому, от одного ремесла к другому.
Вечность – многое в жизни человека или эльфа будет также зависеть от того, какое он имеет представление о существовании вневременного и внепростанственного Бытия, что он знает об этом. И, самое главное, - надеется ли в него попасть, имеет ли опыт восприятия вечности в своей временной жизни.
Эти ритмы действуют всегда одновременно. В конечном итоге, для формирования образа мыслей и культуры важно то, какой из этих ритмов доминирует, какой из них наделяется наибольшей ценностью, и какой смысл придается каждому из этих ритмов. Важно, воспринимаются ли они, как единое взаимосвязанное иерархичное целое, или как хаос.
Культура, в которой доминируют индивидуальные ритмы, ярко проявляет себя в том, что подчиняет им все остальное (современная цивилизация учит человека подчинять себе астрономическое и биологическое время с помощью особых ритмов работы и отдыха, перевода часов, электрической энергии - благодаря всему этому наши ритмы резко противоречат природным). Культура с доминированием мировых ритмов гораздо устойчивее в религиозном, культурном, научном плане. Она гораздо медленнее и разумнее. Человек в ней находится на своем месте жителя, а не разрушителя Дома.
4) Творец.
Знания о Творце лежат в сердцевине представлений о Мире, потому что они составляют смысл культуры и смысл окружающего Мира для Воплощенного. То, что он знает о Творце и истории Сотворения, какое отношение имеет к Нему и какую позицию занимает, является сутью складывающихся отношений Личности и Мира.
Конечно, любой Воплощенный воспринимает Мир непосредственно и цельно, не по частям, и здесь прежде всего имеет значение то, как складываются отношения Личности и Мира. Кем считает себя личность по отношению к Миру, и чем считает Мир по отношению к себе, и к Творцу.
Все, что было выше описано, складывается в единую картину каждой отдельной личности или народа не случайным образом. Знание, как и многое другое в Средиемье, имеет цвет - темный или светлый. В Средиземье, по сути, нет ничего, что находилось бы полностью вне известной борьбы. Характер и смысл науки и искусства определяется тем, какую позицию занимает Воплощенный по отношению к Мелькору и Эру. Чистая наука здесь редкость: сомнения в данных знаниях, "игры разума", софизм, противоречащий здравому смыслу (8), может появляться лишь у людей и получать развитие лишь у темных людей.
Мы можем противопоставить науку эльфов и нумэнорцев науке слуг Моргота и Саурона.
Первых будет отличать благая мудрость, которая есть "прежде всего способность видения подлинного блага, различения между благим и неблагим, добром и злом (каковое, как можно наблюдать, действительно редкость, действительно свойство мудрых), видения подлинной сути вещей сквозь их кажущуюся оболочку. Мудрость исследует не то, каковы вещи по свойствам, не то, как их использовать, - но то, подлинно ли они хороши. Мудрость - это то, что позволяет видеть конечный смысл и цель вещей и событий и направлять их к этой цели... Мудрость Мудрых некоторым образом "благодатна". Она связана с их следованием правде и с их верностью добру" (9). Пока мудрость питается от истинного источника, она действительно видит своей целью исполнение Замысла о Воплощенных и об Арде. Поэтому она постигает каждое явление само по себе, а не как инструмент, воспринимает его в его истинной ценности для всех, а не только для себя.
Знание, начавшееся со лжи Врага, всегда приводит к ложным же результатам и выводам. Эта ложь искажает мир в глазах слушающего ее, и он становится более не способен постигать внутреннюю суть вещей. А раз он видит их поверхностно, как оболочки, то и не знает их собственной ценности. Их ценность он полагает в себе, превращая окружающий мир в орудия, которые должны покорно выполнять его желания. Враг же всячески поддерживает это положение вещей. Можно сказать, что для такого человека мир в конце концов действительно покрывается мраком, потому что ложь опутывает его со всех сторон. Эта мудрость становится хитростью, коварством, многознанием - всеми теми разновидностями действия разума, которые пытаются изменять ход событий, пользуясь поверхностным и ограниченными во времени событиями, не глядящими дальше собственных целей. А еще эта мудрость становится толкиновской магией-машиной - "использованием внешних систем и приспособлений (приборов) вместо того, чтобы развивать врожденные, внутренние таланты и силы, или даже просто использование этих талантов во имя искаженного побуждения подчинять: перепахивать реальный мир или принуждать чужую волю". (Письмо 131 (10))
Сноски:
1. Культурология. XX век. Энциклопедия. В 2-х т. – СПб: Университетская книга, 1998. – Т.2., с. 71.
2. Аристотель. Метафизика // Сочинения. в 4 т. М., 1975. - Т.1., С. 6769. -
По сути у эльфов - любое правильное знание полезно, ибо что может быть полезнее в жизни, как ни мудрость, которая различает добро и зло, истину и ложь. Полезно не только то, что можно применить в жизни при вытачивании ложки или постройке дома, но и то, что объясняет сам мир. Поскольку век людей более короткий и жизненный охват меньше, то для них естественно может показаться действительно полезным то, что приносит плод прямо сейчас. То, что будет решать судьбы мира через тысячи поколений позже, может показаться ему слишком далеким и поэтому - не полезным. Не полезным в его конкретной жизни. Так рождается понимание полезного, как сугубо практичного.
3. В действительности рассуждения на темы, сходные теме отношений субъекта и объекта в Древнем мире были, но для того, чтобы внятно объяснить их отличие от современных, понадобится очень много места и времени. Поэтому проще отказаться от них. К тому же различие объективного и субъективного все-таки было темой рассуждений, а не известным правилом, на котором строились любые рассуждения.
4. Хотя и в наше время вовсе не все научные труды строятся совершенно по одной схеме.
5. Человек размышлял о создании человека еще и в Древнем мире. Но только до практики мысль не доходила, останавливалась на банальном вопросе: зачем это надо? Это еще профессор Преображенский хорошо формулировал.
6. Так и хочется вспомнить Алдариона – может быть, не случайно так несчастлив герой "Эпохи Великих нумэнорских открытий"?
7. Петрухинцев Н.Н. XX лекций по истории мировой культуры.
8. Демосфен, доказывающий, что мертвый - это то же самое, что и живой, университеты с их ангелами на конце иглы (чистая игра ума, противоречие здравому смыслу) у благих народов совершенно немыслимы. Но здесь я не имею в виду ту "не полезную" науку, о которой писал Аристотель. Эта "неполезность" - означает всего лишь философию, не применимую на практике, в ремесле, рассуждающую о мироустройстве и Боге. Ведь в Средиземье (как и в любом религиозном мире) кроме практической пользы, есть еще и историческая, и духовная, к которым такая философия имеет прямое отношение.
9. Парфентьев П. Эхо благой вести: христианские мотивы в творчестве Толкина. - СПб., 2004. - с.237
10. Толкин Дж.Р.Р. Письма. - М.: Издательство ЭКСМО, 2004.